Мне ехать далеко, в спешке отказываюсь от завтрака. К двум часам батюшки придут соборовать – надо успеть собрать всех желающих в холле. У нас два корпуса по пять этажей, на каждом этаже пятьдесят проживающих. Только в моем списке двенадцать человек. Самостоятельно дойдут Аллочка, Анна Ивановна, и Тамара. Остальные – на колясках.

Но уже на проходной встречаю небывалую очередь – молодые люди ждут пропуска. Сердцем чувствую – наши, волонтеры. Так и есть.  Кирилл врач, прихожанин храма Кирилла и Марии Радонежских, недавно приметив, как мы возим к Причастию наших колясочников, вызвался помогать, а теперь привел за собой еще двух братьев. Максим привел всю свою семью – и жену, и дочку. А самого Максима некогда приобщил Илья, у него бабушка в пансионате. Сам Илья тоже пришел, и тоже не один —  с товарищем. Целая дюжина помощников собралась! Как будто некий моторчик закрутился, закрутился, завлекая в зону милосердия новые и новые силы…

 На пятом этаже скандал – сиделки категорически отказываются пересаживать в коляску Зинаиду, а та возмущенно требует везти ее к батюшке. У Зинаиды вес за сотню килограммов. Для транспортировки грузных больных используют тельфер, потолочный подъемник. Случалось и МЧС вызывать, например, когда Аллочку, перевозили из хосписа в пансионат — весила она тогда 180 кг и все боялись, что тельфер оборвется. Через год реабилитационных мероприятий Аллочка встала на ножки и сейчас каждый день ходит к нам в домовый храм на Акафист.

Зинаида пока даже не переворачивается без помощи сиделки. Они ежедневно  снаряжают ее на ЛФК  — одевают, поднимают, пересаживают в коляску, а после физкультуры проделывают то же самое в обратном порядке. Тяжелый труд у сиделок. Поэтому, когда Наталья Николаевна взбунтовалась и объявила, что у нее закончилась силы, терпение и смена, мы, конечно, посочувствовали ей. По-человечески понятно и раздражение ее, и усталость. Но и с возмущенной Зинаидой мы солидарны… Стоим в растерянности: как помочь, Господи, как примирить непримиримых и разрешить нерешаемое…

И вдруг входят в палату трое: Наталья Николаевна и с ней две новеньких сиделки – Леночка, которая первый раз вышла на смену, и начинающая Надежда. Наталья Николаевна руководит группой, наставляет, показывает, но больше делает сама. Для этого делания не только физическую силу большую надо иметь, но и сердце большое. И мужество. Многие ведь не выдерживают, сбегают через месяц-другой. Наталья Николаевна седьмой год в пансионате, побеждает и усталость свою, и обиду, и прочие искушения. Души, не искушенные различными скорбями, остаются во младенчестве, говорят святые отцы (прп. Макарий Египетский). Преисполнившись глубокого уважения, с придыханием спрашиваю: «Что вы чувствуете в себе после такой тяжелой смены?» Наталья Николаевна смеется, искренне и непринужденно, смеется над моим вопросом и над моим пиететом: «Очень хорошо себя чувствую. Просто счастливо!.. »

 

 

К назначенному сроку перед аналоем выстроились коляски рядами. Ходячие расположились на диванчиках вдоль стен. Отец Максим и отец Сергий начали чин соборования. Мы запели: «Услыши ны, Боже, услыши ны Владыко…»

Я встала рядом с Аллочкой, чтобы вслух произносить ее имя, когда батюшка, читая молитвы, просит называть свои имена. Аллочка глухонемая. Есть некоторые особенности исполнения великого таинства в нашем пансионате. Вряд ли, где-то еще помазывая болящих, батюшки опускаются перед ними чуть ли не на колени. И вряд ли, где-нибудь еще болящии так спешат пообщаться со священником. И вряд ли, где-то еще так верят, что Бог услышит. И помилует. И исцелит.

Отец Максим в завершении службы благодарит всех и говорит проникновенную проповедь:

— …Я смотрю на ваши руки и думаю, сколько же дел они переделали, сколько  видели ваши глаза, сколько слышали ваши уши…

После молебна коляски стекаются к лифту. Лица у всех просветленные, счастливые. Аллочка показывает, что подобрала погибающее растение и несет к себе в комнату. Несмотря на немоту, нам очень легко общаться. На окне у нее пышно цветет роза, которую она выходила. Теперь вот будет спасать этого «задохлика» в горшке.

Инга Георгиевна после помазания наизусть проникновенно читает Пушкина. Алла Александровна сидит тихая и задумчивая. В глазах стоят слезы умиления, говорит:

— Это ведь про меня батюшка сказал: сколько дел переделали мои руки…

А я думаю, это ко мне батюшка обращался, когда говорил, что рад повидать тех, кого давно не видел. Хотя нас там собралось не меньше сотни человек. Наташа, уборщица, тоже убеждена, что ради нее все это было:

—  Я каждый раз Великим постом хожу на соборование, а в этом году, поняла, что не успеваю, ну никак не получается, все смены мои на работе совпада

ют с расписанием в храме. Так расстроилась… — взволнованно делится Наташа. – И вдруг прихожу на работу и глазам не верю – объявление: у нас соборование!..

— Будто шла на работу – а попала в храм. Господь услышал…

В сестринской чаепитие: пахнет постными пирогами. Так вкусно!.. Но мне ехать далеко. Отказавшись от трапезы, спешу в гардероб переодеваться. И только у самого дома, вспомнив, что нет у меня готовой еды, что придется сейчас кашеварить, когда уже так хочется есть, и так я пожалела о тех аппетитных пирогах в сестринской. Открываю сумку, чтобы достать ключ, а в сумке – пироги!.. Боже, как же Ты слышишь!…

 

 

 

Сестра ГМ «Преображение»

Людмила Папилова

14 Апреля 2024г.