Любовь Кубанкова

Пролог…

Раз-два в неделю раздается звонок, и следует текст примерно такого содержания: православная, хожу в храм, регулярно исповедуюсь, причащаюсь, а чего-то не хватает. Крепости в вере, твердости духа, чистоты в сердце; хочу к вам в группу, но смогу ли?
Группа «Преображение» существует с 2003 года. На сегодняшний день нас 150 сестер и братьев. Обычно к нам приходят по убеждению, по благословлению духовника, приходят воцерковленные люди. Бывает, кого-то модным поветрием, любопытством или сиюминутным увлечением прибивает. Но случайностей не бывает; каким бы случайным и праздным не казался внешний повод.
Лиля, например, от безделья пришла. Муж состоятельный, в доме разве что молока птичьего не было. И детей не было. Вот Лиля и придумала себе развлечение: шоппинг по «Детскому миру». Накупит всякого разного и везет гостинцы в Тушинскую детскую больницу. Там брошенные детки. Она к ним не заходила. Подарки оставит — и до свидания. Однажды Татьяна Васильевна, наша сестра, говорит: «Ты бы хоть глянула, как малышня радуется». Лиля глянула — вежливости ради. Но что-то произошло. Она влилась в нашу группу. Через год стала оформлять документы на удочерение. Взяла себе годовалую девочку, такую же черненькую и хорошенькую, как она сама.
Некоторые к нам приходят именно за ребеночком. Это понятно: поработать, познакомиться поближе с малышами, выбрать по сердцу. За шесть лет 50 детей усыновили наши сестры. Но большинство из них, как и Лиля, такой цели предварительно не ставили!
Странная, необъяснимая, но — закономерность. Господь дает каждому по его желанию и даже свыше того. И часто именно то, что свыше, оказывается важнее. Как будто мы сами не знаем, чего желаем, путаемся, а Господь подсказывает, Господь ведет. Главное начать свой путь — и столько на этом пути тебе поучительных историй дается!..
Одна из них случилась в Красногорске — там госпиталь военно-воздушных сил, и всегда требуется наша помощь по уходу за больными солдатами и офицерами. Как-то останавливает сестер нейрохирург и просит навестить прапорщика Сашу, тяжкоболящего. Он неудачно нырнул, сломал позвоночник, чуть не утонул, синий уже весь был, когда спасатели прибыли.
Мы зашли в палату; Саша лежит, в бандаже, в бинтах, в трубках, неподвижный. Только глаза живут, и в этих глазах слезы. Прогнозы на выздоровление весьма и весьма слабые.
Мы стали навещать прапорщика регулярно. Он ждал нас. Взгляд его оживал всякий раз, когда сестры входили в палату. Молились. Узнали, что Саша из Сергиева Посада, рассказывали о Троице-Сергиевой Лавре, о Сергии Радонежском, пели тропари преподобному и очень верили, что не оставит святой земляка. Саша проникновенно слушал и часто моргал, сгоняя слезы в угол глаза.
Наконец бинты сняли. Он быстро пошел на поправку. Радостные, мы читали благодарственные акафисты. И печалились, потому что Саша заметно охладевал и к нашим молитвам, и к разговорам о вере. «Не поможет мне ваш Бог», — небрежно рассуждал он, отмахиваясь. Словом, прапорщик выздоравливал.
И вдруг неожиданное и резкое ухудшение. Приходим в очередной раз, Саша опять в бандаже, в бинтах. Нелепость какая-то — подавился при еде. Едва спасли, синий уже весь был. Нейрохирург нам сказал: жить будет, но — как растение. Мы снова к преподобному Сергию, молимся. Саша молится с нами, в глазах надежда. Плачет.
Подобных, вразумляющих, историй много. Вразумляющих, прежде всего, нас. Ведь это мы взываем к Богу наставить на путь: утвердить в вере, укрепить в духе, очистить в мыслях и помышлениях. Наставляет. На каждом шагу, только внимай и умудряйся! Как только почувствовал себя умнее других, где посчитал учиться нечему, там и жди урока. Такую мы заметили закономерность.
Почти год назад сестры стали ездить в психоневрологический интернат в Звенигород. Благодетели этого интерната, фирма «Анипласт», присылает машину, и все желающие помочь отправляются в рейс. Присоединиться может каждый, помощники интернату всегда нужны. И вот что удивительно: контингент интерната — больные люди, с ослабленным интеллектом. Эти уж, кажется, уму-разуму вряд ли научат. И встречаешь тихого блаженненького Виталика. Ему 16 лет, на одну ногу припадает, а за два километра, в Савво-Сторожевский монастырь, на службы бегает. Все праздники церковные знает, всем улыбается, за всех молится. Если что не по-Божьи — нахмурится, пробурчит едва понятное: «Так не надо!» — и стыдно становится. Увесил свою комнату бумажными иконками, лампадка у него горит постоянно. Психически нездоровый человек, а проповедует. Виталик никогда не фальшивит. Потому и соседа своего по палате, такого же паренька, обратил в православную веру.
В палате рядом драма: 17-летняя Ольга выбросилась из окна. Горевала по своей крестной. Невысоко было окно, ногу сломала. В больницу, говорит, не поеду, пока не разыщете мою крестную маму. Некоторое время назад интернат стали навещать сердобольные люди. Помогали, действительно, с душой. Вызвались быть крестными. А потом «мама» Ольги перестала навещать крестницу.
Когда мы приехали с отцом Александром, окормляющим интернат, батюшка нас Ольге показывает в утешение:
— Вот тебе сколько крестных, выбирай!
Насупилась: найдите мою!.. Душевно больная, интеллектуально отсталая, физически неполноценная — да. Но — верная сердцем! Как ей объяснить, что бывают иные сердца…

…и эпилог

Это, конечно, не конец. Финалов историй мы не знаем, и знать не можем. Но иногда, словно для нашего вразумления, мы видим некую поворотную и многозначительную точку в сюжете. Мы почувствовали эту поворотную точку, когда выписывался из госпиталя прапорщик Саша.
Он укладывал вещи, мы спросили: «Куда едешь, домой или в часть?» Помотал головой:
— Сначала в Троице-Сергиеву Лавру, к Преподобному.
— Как?!. — подивились мы. — А мы-то считали ты из Сергиева Посада.
— Из Сергиева, — кивнул Саша, — а в Лавре не был ни разу. В двух шагах, а не дошел.
Вот как Господь маршруты прокладывает!
Или вот еще такой неожиданный финал. Наша сестра Оля много хлопотала об усыновлении Павлика. В 25 лет она успела так глубоко и трагично разочароваться в людях, что ей претила даже мысль о замужестве. Незамужней Оле долго отказывали в усыновлении. Но — добилась. И почти сразу появляется в ее жизни симпатичный человек, претендент на руку и сердце, делает официальное предложение. «Ни за что!» — готова отсечь Ольга… Но полуторагодовалый Павлик потянулся к незнакомцу, как к родному, сразу, с первой встречи, почувствовал своей чистой душой любовь непритворную, искреннюю, в которую новоиспеченная мама Оля отказывалась верить. Она поехала в Оптину пустынь за благословением. Благословили. Теперь у них счастливый брак. И сынишка Павлик.
Лиля, напротив, при оформлении документов не встретила никаких препятствий. И муж всячески поддерживал ее. Скоро хорошенькая годовалая девочка переселилась в их дом. В тот же день Лиля узнала, что беременна. Сегодня у них растут две дочери: старшая, чернявенькая, как сама Лиля и младшая, светловолосая, как ангелочек…

 Февраль 2011 г.