14 марта. Вторая неделя Великого поста. Родительская суббота
На этот день в пансионате назначена Литургия. Еще накануне все было готово к службе: расклеены на этажах объявления, составлены списки причастников, прочитаны молитвы. Домовый храм благоухал свежесрезанными цветами. Людмила, старшая наша сестра, закупала сладости для поминальной трапезы, параллельно выслушивая по телефону монологи заикающейся Тани-Матани и рассылая сестрам срочное сообщение: завтра собираемся в 6.45.
Обычно мы приходим за час-полтора до начала Литургии, чтобы успеть привезти в храм колясочников. Но в связи со сложившейся в Москве эпидемиологической ситуацией нужно пораньше. В приемном отделении нас проверят на К-вирус, запишут в журнал и только потом пропустят на этаж.
Мы передвинули стрелки будильника на пять утра. И вдруг вечером звонок Людмилы: Литургии не будет, карантин. С этой минуты наша жизнь разделилась на два периода: на карантине и до него.
Третья неделя Великого поста, Крестопоклонная
Пансионат стал походить на прифронтовой госпиталь. Медиков и обслуживающий персонал перевели на вахтовый метод – то есть жили там, где работали. Каждый этаж изолировали, закрыли клуб, библиотеку, столовую. Некоторым бабушкам, способным к самообслуживанию, предложили временно переселиться в четырехзвездочные московские отели, они отказались. «Наш дом здесь», — сформулировала Валентина Васильевна и многие согласились с ней.
Храм закрыли 22 марта, когда получили первые результаты мазков на К-вирус и обнаружились инфицированные. До этого проживающие еще могли собираться для чтения Акафиста, как это заведено у нас в сестричестве. Больные, хромые, тугоухие, слабовидящие, кто без посторонней помощи в состоянии ходить по Пансионату, — они каждый день спускались в домовый храм, чтобы не прекращалась здесь молитва. Они так решили: без нас молиться за нас, сестер милосердия, за всех молиться. Немощные наши бабушки — крепкие наши молитвенницы.
Первой увезли в стационар Фаину с четвертого этажа. Ее соседка по комнате Лидия Андреевна — она из тех самых молитвенниц. Человек удивительный, пишет стихи, рассказы. Когда-то Лидия помогла десятилетней сироте разыскать родителей. Мать отказалась от новорожденной с ДЦП и вовсе не обрадовалась неожиданному приходу дочери спустя годы. Лидия помогла девочке пережить эту трагедию, наставляла не обижаться, не навязываться, а любить. И ее маленькая воспитанница нашла в себе эти силы. Она выросла, выучилась, стала опорой для родителей – и те оттаяли. Тепер
ь они живут одной семьей. Девушка не забывает Лидию Андреевну, звонит, навещает. Теперь вот тревожится за ее тест на К-вирус.
Мы тоже переживаем, ожидая анализа. Хотя, конечно, рассчитывать на хороший результат не приходится – жить в одной маленькой комнате бок о бок с ковид-носителем и не заразиться невозможно. Людмила предложила в нашем сестринском чате помолиться о Лидии сообща – по соглашению.
Коварный вирус жестоко бил по нашим рядам: заболели наши батюшки, сестры, братья, наши родные, знакомые, знакомые наших знакомых…
Как сводки с войны приходили сведения о наших подопечных: захворала милейшая, Пелагея Антоновна, ей уже 101 год. Слегла неунывающая жизнелюбивая Зоя Дмитриевна, ей – 99 лет. Заболела тихая лучезарная Розалия…
Навестить их теперь мы не можем, только созваниваемся с медперсоналом пансионата, справляясь о здоровье. Еще мы молимся. В определенный час все встаем на молитву. «Аминь!..», «аминь!..», «аминь…» — часто-часто, одно за другим, сливаясь в нежный колокольчатый перезвон, сыплются сообщения в телефоне, завершая наши прошения.
2 апреля. Четверток Великого канона
Пришли результаты анализа Лидии Андреевны: нет у нее К-вируса!.. Слава Богу!..
Скоро Пасха. Приближение праздника всегда чувствуется в этот Четверг — в церкви читают канон Андрея Критского. Мы с бабушками, и немногими дедушками, тоже читали. Нынче из всех сестер в храме только Лена. Она начала трудиться в монастыре задолго до карантина. Мы ей шлем записки за всех наших. Она рассказывает, как трудно молиться в пустом храме. Многие монахини сейчас болеют у них в монастыре. Вот и наш домовый храм сиротствует. Даже свечку поставить некому…
И вдруг позвонил Виталий. Он — штатный водитель в пансионате, частенько сопровождал нас в паломничествах, бывало, приходил на Акафист, и вообще на него можно рассчиты
вать, если требуется мужская сила. Теперь, когда все церкви в городе закрылись, Виталию до отчаяния необходимо было попасть в храм. Он попросил разрешения взять ключ в сестричестве. Разрешили, конечно — и зажглась в нашем храме свечечка!..
Людмила, пользуясь случаем, тут же нагрузила Виталия поручением – передать на этаж крещенскую воду, которая хранилась в храме. Тем же вечером Мария Михайловна радостно отрапортовала: воду получила, раздала всем нуждающимся, организовала ежедневное молитвенное бдение на своем этаже. Мария Михайловна – неисчерпаемый колодец оптимизма. В пансионате живет десять лет, недавно мы посвятили ее в сестры милосердия. Имея опыт военного детства, она решительно отметает все страхи по поводу пандемии, говорит: «Мы пережили, когда земля горела и небо разрывалось, и это переживем!»
Пора задуматься о пасхальных подарках. Татьяна Шорохова подняла эту тему в чате. Несмотря на ситуацию в городе и стране у наших благотворителей не пропало желание помогать. Да никакой вирус не может уничтожить в человеке это желание! В группе уже собралась кое-какая денежка, и нужно решить, что дарить. Ни куличей, ни других продуктов нынче нельзя. Вот ведь как ни старался наш регент Андрей передать бабушкам просфорочки – отказали категорично. Мы принялись листать сайты интернет-продаж и строить планы. А уж сбытьс
я им или нет, решит Господь. Все в Его воле, благой и спасительной.
5 апреля. Воскресенье прп. Марии Египетской
Людмила сказала, бабушки молятся за сестер милосердия каждый день. А мы что ж?.. Мы тоже включили в наш помянник всех бабушек, длинный получился список. Батюшка забрал его — в алтаре читать. Молимся…
Снова и снова звоним – в пансионат, в больницы. Как там наши?.. Пелагея Антоновна — в реанимации, состояние тяжелое, Зоя Дмитриевна – очень тяжелая. Разболелась Раиса Афанасьевна, близкая и дорогая нам бабушка, её пока лечат в пансионате, надеемся поправится. Каждый день увозят заболевших из пансионата, сегодня было четыре машины «Скорой помощи», вчера — три.
Волнуемся за Николая Петровича. С тех пор, как его перевели на другой этаж, мы потеряли с ним связь. А дружба у нас давняя. Он всегда так радуется нам, так любит храм! Бывает, расплачется, когда читаешь ему что-то духовное. Из-за болезни он не может говорить, хотя видно, как много ему хочется сказать. Как же мужественно терпит он свой недуг! Однажды Николай Петрович попросил помочь купить подвеску – православное женское украшение, рекламируемое на телеканале «Спас». Спрашиваем, кому такой дорогой подарок? Долго отнекивался, потом признался: «Вам». С трудом его отговорили. Он дарил нам гораздо больше – свою любовь.
Нашла давнюю фотографию – после Акафиста в храме, выложила ее в чате. Смотрю любуюсь. Не знаю, может в других пансионатах старики тоже красивые, но наши – просто глаз не оторвать!
Людмила признается, что места себе не находит, если с утра не услышит Таню-Матаню: «Ка-аааааак дэдээ-дееела?..А ка-ааак Аа-аааня?.. А Га-ааля…» — мучительно заикаясь, она упрямо перечисляет всех знакомых сестер, изматывая своим долгим 
приветствием. Когда-то терпения не хватало это выслушивать! У Тани ДЦП, но никаких комплексов в самооценке. Если она чего-то захочет, обязательно добьется — выматает, а добьется, потому и «матаня». Поначалу Таня звонила Людмиле со слезами и угрозами: «Не смей забирать у меня Валентину Максимовну!..» Валентина Максимовна – ее соседка по комнате. Бабушка вместе с мужем когда-то работала в загородной резиденции патриарха Алексия I и без храма жизни не представляла. До последнего дня, до самой кончины Валентины Максимовны сестры сажали ее в коляску и везли на Литургию. Таня обожала свою соседку и не воспринимала ничего церковного. Она обрывала телефон старшей сестры с истеричными криками «Верните мне ее!..»
Упокоилась Валентины Максимовна и Таня повела себя как верный товарищ: она устроила поминки, собрала деньги на памятник, организовала его установку, подружилась (а попробуй с ней не подружиться!) с работником кладбища, которому поручила смотреть за могилкой, и пошла в церковь. Перед каждой Литургией она много раз напомнит Людмиле о себе: «За-ааа-бери меня в храм…». Утром ждет ее в вестибюле, у двери, так что мимо не пройдешь. В храме, сидя в коляске, Таня любовно складывает Людмилино пальто у себя на коленях и всю службу крепко держит ее за руку, даже ладошка потеет…
9 апреля. Седмица ваий
На чат вдруг налетели фейки: конспирологические теории о пандемии, одна страшнее другой. Такими правдоподобными они кажутся, когда их читаешь, читаешь… Ужас, влипаешь так, что и не слышишь трезвого голоса мудрых сестер!.. Я очнулась, когда Татьяна не с первой попытки докричалась большими буквами: «ЧТО БУДЕМ ДАРИТЬ БАБУШКАМ!?.» Морок сошел, мы вернулись к реальным нуждам. С интересом перебрав ассортимент и нтернет-магазинов, скоро нашли то, что хотели – термокружки. Они и открываются легко, и держат долго тепло – такие можно подарить даже лежачим.
Выписали из больницы Ирину, за которую мы молились, прислал весточку с благодарностью выздоровевший Алексий.
Страстная неделя
Лена в монастыре заболела. Все равно продолжает ухаживать за болящими – старенькие монахини тяжело болеют. Господи, помоги!
Раисе Афанасьевна стало хуже, ее все-таки госпитализировали. Розалию перевели в реанимацию. Во святом Крещении она Валентина. Удивительный судьбы человек: жила в Баку, преподавала в морском училище…
По-прежнему нет никакой информации о Николае Петровиче. Мы волнуемся, он ведь из тех, которые не ропщут и не жалуются, когда плохо. Оттого и тревожно, что не жалуется. Звоним по разным этажам, ищем, спрашиваем. На третьем у нас знакомый — Евгений Николаевич, мы помогали ему воцерковиться. Позвонили – узнал: «Ангелы мои!» — радуется нам. Он всегда так называет сестер милосердия. Голос у Евгения Николаевича тихий, но приветливый. Рассказывает про своего соседа Юру, который в больнице, про двух женщин с этажа, которых положили в реанимацию, еще про многих. Но про Николая Петровича он ничего не слышал…
Разбросало наших подопечных по Москве. Звоним, звоним по всем больницам. Волнуемся, молимся, просим молитв сестер и братьев. Все больше у нас сомолитвенников, все длиннее список поминаемых…
Светлая седмица
Христос Воскресе! Христосуемся по телефону. Всем очень трудно оставаться в изоляции в эти дни. А наш Саша из Звенигородского интерната, молодой энергичный и общительный парень, начал буквально угасать от длительного карантина. Он человек творческий и мы предложили ему снимать видеосюжеты с комментарием для нашего чата, чтобы порадовать унывающих сестер. Саша вдохновился необыкновенно. Он водил нас в сад, пробуждающийся после зимы, умилялся лопнувшим почкам и младенческим листочками, пел нам песни под минусовку, мечтал, утешал, поздравлял, принимал поздравления и говорил удивительно простые нужные слова. Он каким-то природным чутьем, интуицией решал серьезные художественные задачи. Его работы не только утешали – они умудряли нас, заставляли устыдиться собственного ропота, малодушия и маловерия. Все-таки основа творчества – не ремесло, а искренность и личная теплоотдача. Саша любит нас, старается нас порадовать — и это так непритворно в его сюжетах!..
Удивительно, как Господь посылает нам важных людей. Можно не заметить, не ощутить этой благодати. Часто так и происходит в повседневной суете. Надо остановиться, оглянуться, задуматься. Вот как сейчас – в карантине. «…И по огни глас хлада тонка, и тамо Господь» (3Цар.19:11,12) – это из Третьей книги Царств, когда пророк Илия ждал появления Господа…
22 апреля
Вчера госпитализировали Владимира Владимировича. Мы называем его «наш папа». Такой заботливый, добрый ворчун. Он всегда интересуется нашими делами, здоровьем и дает советы. А про себя, что не спросишь, всегда отвечает: «Нормально!». Говорит, так научил его отец – никогда не жаловаться!
Владимир Владимирович инвалид с детства. В пансионате он уже двадцать лет Здесь женился, десять лет прожил в браке и проводил супругу в мир иной. Здесь он обрел лучшего друга. Познакомились они с Константином Александровичем благодаря ремонту. Тогда в ПВТ освобождали комнаты и кровати постояльцев сдвигали в холл. Так они оказались рядом и попросили больше их не разлучать.
10 мая
Сегодня увезли на «Скорой» нашу бесстрашную Марию Михайловну. Положили в больницу Константина Александровича, заболел вслед за другом, загрустил. А сколько мы песен вместе спели! Константин любит петь, и много песен знает. Это у него с юности – он с геологами полстраны исколесил…
Звоним в 52-ую больницу: состояние Владимира Владимировича ухудшилось, его переводят в госпиталь ветеранов войны. Розалия – в реанимации, очень тяжелая; Раиса Афанасьевна — в реанимации, крайне тяжелая… В этих словах какая-то горькая безысходность. Состояние между жизнью и смертью. Уже которую неделю. Мы все звоним и звоним в надежде, услышать что-то другое. Но в трубке опять: «состояние крайне тяжелое».
Как же они дороги нам, наши бабушки и дедушки. О каждом хочется рассказывать и рассказывать. Ведь никогда не наскучит говорить о тех, кого любишь. Именно сейчас, в разлуке, понимаешь, как мы сроднились…
12 мая
Отошел ко Господу Анатолий Александрович. Его все любили, а он преданно любил свою Галину Власовну, даже после ее смерти. И за эту верность его любили еще больше. Строгий, скромный, интеллигентный. В войну мальчишкой пошел в рабочие. Когда Галина Власовна привела его храм читать с нами Акафист, Анатолий читал по слогам – грамоты у него не хватало на сложные церковные тексты. И он выучил их наизусть – кондаки, тропари, молитвы за Россию…
Раиса Афанасьевна упокоилась в день памяти св.блаженной Матронушки, нашей любимой святой. Скончалась Валентина-Розалия. Погибли от короновируса двое сотрудников пансионата. Преставилась старица наша, Пелагея Антоновна…
Какой длинной становится наша записка о упокоении. По интернету подаем ее в храмы,
по телефону пересылаем Лене. Она, слава Богу, выздоровела, молится в своем монастыре.
Где же наш Николай Петрович?..
17 мая
«Он скончался 8 мая, сочувствую…» —
сказала нам сегодня по телефону медсестра с поста. Сегодня 9-ый день кончины Николая Петровича. У Господа не бывает случайностей. И мы
верим, что не случайно мы получили эту информацию в день сугубого поминовения – Николаю Петровичу нужны были наши молитвы. Царствие Небесное!..
20 мая
Завтра день рождения Владимира Владимировича. Он по-прежнему в тяжелом состоянии. Как же долго оно длится, так давно и так трудно: т я ж е л о е с о с т о я н и е… Мы звоним в госпиталь, чтобы передали имениннику наши поздравления, просим медперсонал уделить ему внимание, не оставить его в такой день одного…
Оказалось – он не один. С ним Константин Александрович: его поначалу отвезли в 52-ую больницу, потом перевели в госпиталь ветеранов войны и положили в палату к Владимиру Владимировичу. Друзья снова были рядом. Такая чудесная случилась история…
Троицкая родительская суббота
3 июня официально объявили о том, что храмы откроются в родительскую субботу. Случайно ли?.. Пансионат закрыли в родительскую, в родительскую субботу открываются храмы… Уж не молитвами ли наших родителей они открываются, молитвами наших бабушек.
«Скорая» возвращает проживающих в пансионат. На днях привезли Марию Михайловну. Завтра из госпиталя выписывают Владимира Владимировича и Константина Александровича, опять вместе.
Людмиле позвонила Таня-Матаня. От радости она даже скомкала свое обычное длинное приветствие и спешно заикаясь, выпалила, долгожданное: «Пансионат открывают для посещения 12 июня…» — у Людмилы слезы подкатили, слова в горле застыли, а Таня пытает без передышки: «Ты придешь 12?.. Памперсы-трусики принеси, которое ты мне купила! Не забыла?.. Ты не продала их?.. Не забудь, 12 июня!..»
Сестры Группы Милосердия «Преображение»
Людмила Папилова, Инна Старцева
весна 2020г.