— Я ее простила, но я не люблю!.. – горько выкрикнула Бабмаша.

Рыдать не хватало сил. Она стала совсем слабой. Врачи сообщили об этом дочери. Та пришла и, покрывая поцелуями все тело матери, долго молила ее о прощении:

— Я простила тебя, — устало сказала Бабмаша, — но любить я тебя не могу…

С того дня она плачет почти беспристанно. Беззвучно плачет. Тяжелая слеза скатывается к переносице, когда она замечает нас у кровати. Почему-то спрашивает, какой мы веры. В ответ качает головой:

— Те которые ночью приходили, они не православные…

По ночам ее мучают кошмары. Проснувшись, Бабмаша судорожно ищет свой нательный крестик. Крестик наших полуапостольников ее успокаивает — бабушка начинает торопливо и жарко исповедываться. Не нам исповедуется – крестику на наших косынках. Ей так важно выкрикнуть эту боль: «не могу любить!..» Не нам выкрикнуть – Тому, Кто есть Любовь…

Все, что мы можем сделать – это дать ей немножко своей любви…

Мы отправляемся стряпать «жаворонков». С самого утра в сестринской пахнет свежими булками.

— У каждого праздника свое блюдо, — наставляет Александра Егоровна. Она живет в пансионате с тех пор, как потеряла зрение. Церковный календарь с детства знает, и старинных рецептов у нее кладезь. — На Пасху печем куличи, на Иоанна Лествичника – «лесенки», на Севастийских мучеников – «жаворонков».

Севастия в 4 веке – это Армения. 40 местных воинов казнят за веру во Христа. Была зима, мученики замерзали во льдах озера, на берегу которого топилась уютная банька. Но любовь к Богу выше всех соблазнов. Подвиг севастийцев свидетельствовал о такой любви. «Мученик» с греческого так и переводится: «свидетель». Глядя на них, десятки и сотни язычников обретали истинное знание — веру в вечную жизнь и любовь непреходящую.

Этим свидетельством и сегодня просвещаются сердца. Нам, заложникам цивилизации, отказаться от привычного комфорта, бывает, страшнее смерти. Склонить к такой жертве может только любовь.

В доме был шок, когда ушла Галина Сергеевна. По любви ушла, по любви к сыну. Мир в его семьи был матери дороже всего, а отношения с невесткой обострялись. И Галина Сергеевна переселилась в пансионат. Будь в ее поступке какой-то расчет или укоризна, наверное, и эффект был бы соответствующим. Подобное рождается подобным: обида – обидой, любовь – любовью. Именно любви стало в два раза больше – к сыновней прибавилась дочерняя любовь невестки. Теперь вроде врозь – а по сути ближе, и это взаимное притяжение растет. Галина Сергеевна говорит, в их отношениях появилось будушее…

К трем часам собираемся в комнате отдыха. За столами наши подопечные, на столах самовар, в чашках чай, в СВЧ поспевают «жаворонки». Признаться поначалу эта кулинарная акция казалось невыполнимой. Однако всю канитель взяла на себя Наталья – ее домашние полуфабрикаты нам оставалось лишь облечь в форму и посадить в печь.

Наталья примкнула к нам недавно. У нее мама в пансионате. Сама Елена Михайловна, блокадница, жила в Питере. По старческой немощи вынуждена переехать к дочери в Москву. Семейные обстоятельства сложились так, что Елену Михайловну пришлось поместить в пансионат. Временно. На что Елена Михайловна обиделась, общаться с родными отказалась, телефон мобильный выбросила… Наталья была в отчаянии. Но скоро познакомилась с группой милосердия, действующей в пансионате, и поняла, как уладить размолвку. Проблемы, конечно, не исчезают волшебным образом – но все же решаются. Главное, сегодня они вместе, мать и дочь, главное, связь не оборвана, а значит любовь еще возможна. У обеих теплится такая надежда, у обеих блестят слезы в глазах, когда поют хором:

-…Спешите стать терпимей и добрей,

И отдавать, спешите научиться,

Чтобы потом у запертых дверей,

Когда окончен пир не очутиться…

Эту известную песню Жанны Бичевской включила в свой репертуар Лидия – сестра милосердия из Свято-Елизаветинского женского монастыря в Минске. Лидия у нас в гостях. Лет десять назад, она, учитель музыки, пережив тяжелейшую операцию, молилась даровать ей разумение, как благодарить Бога. Получила благословение исполнять духовные песни. Это не концерты – это признание в любви Господу и свидельство Его любви.

Лидия запела — и все заплакали. Трудно удержаться от слез, если речь заходит о непреходящей любви и вечной жизни — о Божией истине.

Сестра Группы Милосердия «Преображение»
Людмила Папилова
Март 2012года