«Православная Москва» № 9 (май 2009 г.)
СТРАДАЛИ — И ВЫСТРАДАЛИ. СТОЯЛИ — И ВЫСТОЯЛИ
ВКЛАД В ПОБЕДУ
Собрались ветераны войны и труда в домовом храме при пансионате
В. М. Журавлева работала в войну на заводе имени Лихачева. На фронт любимому она писала: «…И тебя боятся пули – ходят стороной, потому что ты на свете не один – с женой…»
|
Их осталось совсем-совсем мало – участников Великой Отечественной войны. А тем, кто дожил до наших дней, нередко болезни, недомогания мешают упоенно радоваться каждому новому дню, как радовались они в «сороковые роковые, свинцовые, пороховые», когда после плотной темноты ночи наступал рассвет, солнце поднималось над землей и в сердце начинала звучать неповторимая мелодия – мелодия жизни. Но болезни болезнями, возраст возрастом, а память у большинства из этих людей удивительно светлая. Они помнят многие события той военной поры, помнят своих фронтовых товарищей и такие эпизоды и детали припоминают, которые делают их рассказы незабываемыми.
|
Мое знакомство с Евгенией Васильевной Алеевой, Борисом Игнатьевичем Черным и другими участниками Великой Отечественной войны произошло благодаря удивительным людям – членам группы милосердия «Преображение», работающей при храме Преображения Господня в Тушине. Это они, с помощью Божией сумевшие преодолеть все свои страхи и сомнения: «А смогу ли я?», теперь каждую неделю ходят в московский дом ветеранов труда №9. Это они, совсем молодые люди и люди среднего возраста, приезжающие с разных концов Москвы и даже из Подмосковья, сердечно беседуют с бабушками и дедушками, для коих внимание к их судьбам, к их прошлому, в котором была жертвенная любовь к Родине, – как бальзам на душу. Патронажная сестра группы милосердия Марина Поляк долго водила меня с этажа на этаж, из комнаты в комнату, по пути рассказывая, кто из подопечных воевал, а кто трудился в тылу на заводе и, отрывая драгоценное время от сна, по ночам писал стихи, чтобы послать их любимому человеку на фронт.
«РЯДОВОЙ НЕОБУЧЕННЫЙ»
|
Ветеран войны Б. И. Черный и священник Максим Запальский |
Борис Игнатьевич Черный с улыбкой заметил, что из тех, кто живет здесь, в пансионате, он – самый старший по возрасту. В июне, даст Бог, ему исполнится 99 лет. На жизнь и на близких вовсе не жалуется: бытовые условия тут хорошие, медицинское обслуживание – тоже. К тому же сын и внуки не оставляют его заботой и вниманием: постоянно навещают, приносят всякие вкусности и оживленно делятся новостями. В пансионате есть бильярдный стол, и Борис Игнатьевич каждый день старается «разминать косточки». А перед молебнами, совершаемыми в дни православных праздников, к нему заходит сестричка милосердия, помогает удобно сесть в инвалидное кресло (с этажа на этаж ходить трудно, да и отстоять молебен на ногах не под силу), и они отправляются в домовый храм.
Возвращаясь мыслями к войне, Борис Игнатьевич неожиданно засмеялся: – Знаете, какая у меня запись красовалась в военном билете? «Рядовой необученный»! Дело в том, что в подростковом возрасте мне сильно изуродовали ногу, и путь в военно-морское училище, о котором я мечтал с детства, был закрыт. Я стал «ограниченно годен». |
А в Грозном в начале войны на меня возложили обязанности главного инженера района. Представьте, что мне, «рядовому необученному», подчинялись семь боевых батальонов 10-й саперной армии, сформированной в Северо-Кавказском военном округе. Немцы громадными силами шли на юг, в сторону нефтяных районов Кавказа. Перед нами была поставлена задача оперативно построить мощную оборонительную линию по правому берегу Терека на протяжении сорока километров, чтобы враг не смог ее прорвать и двинуться дальше. И мы успели! Мы вырыли надежные противотанковые рвы, соорудили пулеметные и артиллерийские доты. Земляные работы выполняли женщины, потому что мужчины – их мужья, сыновья, отцы, братья – ушли на фронт. Было мобилизовано девятьсот женщин! Помню, как враг с самолетов сбрасывал листовки с ехидным текстом на русском языке: «Дамочки, не копайте ямочки! Наши танки обходят ваши ямки!» Но не смогли их устрашающие танки обойти те «ямочки»!
Когда разъяренные фашисты после разгрома под Сталинградом стали бомбить Грозный (в первом налете участвовало 156 бомбардировщиков, во втором – 52), то нефтеперерабатывающие заводы уже стояли без оборудования, которое к тому времени было демонтировано и по Каспийскому морю переправлено в Красноводск (теперь это город Туркменбаши).
– Демонтировали мы оборудование быстро, – заметил ветеран. – Только восстанавливать его потом оказалось очень сложно. Как говорится в народе: ломать – не строить!
Крепко сдружившись с командирами и офицерами саперных батальонов, Борис Игнатьевич хотел вместе с ними двинуться за стремительно отступавшими с Кавказа немцами, однако получил приказ: немедленно заняться восстановлением нефтяного оборудования, которое возвращалось сюда опять тем же путем – по Каспийскому морю.
После войны Б. И. Черный закончил два технических вуза (причем оба – с красным дипломом), получив специальности инженера-строителя и инженера-гидротехника. Он занимал высокие должности, будучи номенклатурой ЦК КПСС. Потом стал персональным пенсионером и хлебнул лиха, когда в Чечне к власти пришел Джохар Дудаев – первый президент «Чеченской республики Ичкерии», избранный на этот пост якобы в результате демократических выборов, а на самом деле – с помощью откуда-то возникшей чеченской гвардии с автоматами Калашникова на всех избирательных участках.
– Что такое дудаевщина, вы даже представить не можете, – тихо произнес мой собеседник. – Население было лишено воды, газа. Все трудовые сбережения частных лиц, хранившиеся в сбербанках, оказались полностью конфискованными. Денежные переводы, которые посылали бедствовавшим в Чечне людям их родственники, не доходили до адресатов.
Персональный пенсионер Борис Игнатьевич Черный изготавливал небольшие металлические тележки с ручкой, на двух колесах, и продавал их. Благодаря этому ходовому на базаре товару кое-какие деньги водились в доме. А потом у жены случился гипертонический криз. Борис Игнатьевич сам делал уколы супруге, самоотверженно ухаживал за ней. Супруги договорились, что если случится беда и кого-то из них не станет, то оставшийся в живых тут же даст телеграмму сыну, чтобы тот приехал в кишевший бандитами, уголовниками Грозный и помог выбраться из этого ада. Телеграмму пришлось давать Борису Игнатьевичу. Сын Алеша приехал. Отец сложил свои нехитрые пожитки на тележку, и глухими улочками, стараясь не попадаться никому на глаза, они пошли на вокзал. Проводница астраханского поезда, с которой соседка Бориса Игнатьевича давно установила хорошие отношения, рискнула посадить отца и сына в свой вагон без билетов. Так защитник Грозного, награжденный в войну медалью «За оборону Кавказа», в начале кровавых 90-х годов прошлого века покидал этот город. Позже, в 1995 году, выйдет первая часть «Белой книги», в которой будут опубликованы свидетельства очевидцев тех страшных зверств, что творили в Чечне распоясавшиеся молодчики Дудаева. Страшно читать о массовых грабежах мирных людей, дерзких нападениях на пассажирские и товарные поезда, изнасилованиях (вплоть до детей) и убийствах. «В Грозном похитили ректора нефтяного института, проректора убили», – написано в одном из свидетельств. «По дороге в институт моего сына чеченцы сильно избили, проломили ему голову… Меня лично избили лишь потому, что я русская. Был убит декан факультета, где учился мой сын. Перед нашим отъездом убили друга моего сына, Максима», – сообщает другая свидетельница. Тысячи людей выплеснули на бумагу такое, от чего мир должен был бы содрогнуться!
Вспоминая о годах Великой Отечественной войны, а потом – об уголовно-криминальной диктатуре Дудаева, провозгласившего государственную независимость Чеченской республики (которая, к слову сказать, не была признана ни Россией, ни мировым сообществом), Борис Игнатьевич сидел, сгорбившись, опустив голову. Но в конце нашей беседы он выпрямился, и я поразилась: какой у него ясный взгляд! В тот момент я видела перед собой не глубокого старика, а человека с умным интеллигентным лицом, который словно бы сбросил груз прожитых лет и предстал таким, каким, наверное, был в трудные для Родины годы, – собранным, решительным, умеющим руководить людьми, что с энтузиазмом, с предельной самоотдачей восстанавливали страну после военной разрухи.
Я спросила у ветерана о его наградах. Он с теплотой в голосе сказал:
– Дома они, мои ордена и медали. Правнуки любят их брать в руки, с интересом рассматривают. В пансионат я взял лишь юбилейную медаль в честь 60-летия Великой Победы. Вот повесил ее на грудь и ношу не снимая…
В ПАРТИЗАНСКОМ ОТРЯДЕ
Члены группы милосердия «Преображение» дружно называют Евгению Васильевну Алееву бабой Женей, и звучит это вовсе не грубо, а ласково, душевно. Особенно любит ее навещать Сергей Пискур, чей отец, ныне покойный, тоже воевал. По субботам Сергей заходит к своей подопечной, подвигает поближе стул к кровати и по просьбе бабы Жени читает молитвы Спасителю, Пресвятой Богородице, рассказывает о своем отце и расспрашивает о ее жизни в партизанском отряде, куда учительница младших классов (для коллег – Женечка, а для учеников – Евгения Васильевна) ушла в 18 лет. После войны историки-аналитики напишут, что партизаны спасли от плена, угона в Германию и неминуемой смерти десятки тысяч наших соотечественников. Только в партизанских краях Белоруссии, Украины, Брянщины, Смоленщины, Калининской и Ленинградской областей под охраной партизан проживало и эффективно работало на Победу более четырех миллионов советских граждан. Захватчики, как ни старались, не смогли в запланированных размерах использовать лес, нефть, уголь, торф, промышленные предприятия, наладить выращивание и сбор зерна, заготовку мяса. В общем, партизанское движение сыграло важную роль в разгроме врага.
Что касается молодой партизанки Жени, то поначалу ей доверяли лишь перевязывать раненых и стирать-кипятить бинты. Но спустя какое-то время стали давать задания: отправиться в тыл врага и подсчитать, где сколько боевой техники стоит и сколько немцев находится в той или иной деревне. Женя «соорудила» себе юбку из грубого мешка, которую покрасила в черный цвет, выдавив из каких-то лесных ягод сок. На ноги она всякий раз надевала лапти, чтобы немцы думали, что идет по улице деревенская простушка, мало что понимающая. Те, вероятно, так и думали, но однажды все-таки что-то заподозрили и повезли «простушку» в Смоленск на допрос, где стали искать в роскошных косах записку. Никакой записки не нашли. К счастью, сработала и придуманная Женей легенда: мол, шла она в другую деревню, где у нее находится маленькая дочурка. Подержали ее немножко и отпустили.
– Страшно вам было в войну? – спросила я у бабы Жени.
Она на мгновение задумалась, потом отрицательно покачала головой. И твердо произнесла:
– Помню, что за себя я не боялась!
Боялась молодая партизанка за любимую Родину, на которой внезапно напавший ненавистный враг творил зверства – истязал и убивал людей, жег города и села. Ее отец и сестра, проживавшие в Смоленске, узнав, что Женя вступила в партизанский отряд, испугались. Сказали: «Ты можешь и себя, и нас погубить!» Но она как раз туда и пошла, чтобы защитить их и Родину. Около двух лет пробыла в партизанском отряде возмужавшая за это время учительница младших классов, пока гитлеровское командование не бросило против партизан отборные эсэсовские части, танки, самолеты, артиллерию. Многие партизаны погибли. Жене удалось ночью переплыть реку – она спаслась. После войны всю свою жизнь Евгения Васильевна преподавала в школе. День Победы был для нее горько-радостным праздником, собиравшим вместе боевых друзей, которые, не скрывая слез, вспоминали о погибших. Когда постаревшая учительница ушла на пенсию и спустя время почувствовала, что силы оставляют ее, дочь забрала мать к себе в Москву. Самой дочке уже 65 лет, и у нее серьезная болезнь, из-за чего ей частенько приходится ложиться в больницу.
– Поэтому я и попросила дочь устроить меня в пансионат для ветеранов, – сказала баба Женя. – Здесь чисто, уютно, сытно. И особенно меня радует общение с замечательными людьми, которые приходят от нашей Православной Церкви. Взять хотя бы Сережу – до чего внимательный и душевный человек! И обязательный: что ни попроси его, все сделает, ни о чем не забудет!
Сергей Пискур, работник главного управления Минфина Российской Федерации, узнал о делах группы милосердия «Преображение» из православной информационно-справочной газеты «Возглас», которую увидел в храме. Потом два месяца раздумывал, готов ли он морально к тому, чтобы навещать престарелых людей или ходить к ребятишкам в Тушинскую детскую больницу (это еще одно из направлений деятельности группы). Через два месяца позвонил патронажной сестре, и вот уже полгода Сергей каждую субботу (если только не становятся помехой грипп или ОРВИ) приезжает в пансионат. Он не только сердечно беседует с подопечными, находя для них добрые слова. Кто-то из дедушек просит его подстричь – Сергей берет машинку в руки и подстригает. Стрижет волосы, ногти – никакой работы не чурается.
По словам патронажной сестры Марины Поляк, еще два года назад в пансионат для ветеранов труда №9 ходило человек восемь добровольцев. Сейчас их около сорока.
– На это служение мы берем благословение у духовника нашей группы милосердия, священника храма Преображения Господня в Тушине Максима Запальского, – сказала Марина. – Всегда обращаемся к нему за советами, многие вопросы решаем с ним. И твердо знаем: сюда нельзя приходить через раз, через два, – мол, в эту субботу я смогу, а в последующие буду занята. Если ты решился, если взял благословение у батюшки, то должен бывать в пансионате каждую неделю. Потому что старые люди ждут тебя с нетерпением, и ты не вправе обмануть их надежды.
…Я не успела рассказать читателю о своей встрече с еще одной подопечной пансионата – Валентиной Михайловной Журавлевой, которая в начале сорок второго года пошла по призыву работать на завод имени Лихачева. Тогда ей было восемнадцать. Днем девушка работала, по вечерам продолжала учебу в Бауманке, а по ночам писала стихи любимому человеку на фронт. Не рассказала и о том, по каким причинам, какими путями пришли в группу милосердия «Преображение» люди разных профессий, разного возраста, которые сегодня стали сплоченной командой и вместе дружно совершают трудное восхождение по духовной лествице. Но надеюсь это сделать в следующей публикации.
Группе милосердия «Преображение» требуются добровольцы православного вероисповедания, готовые какую-то часть своего свободного времени посвятить общению со старыми людьми, живущими в доме ветеранов №9 на ул. Вилиса Лациса, д. 2 (ст. метро «Планерная»).Телефоны для контактов: 8-926-527-32-01 – старшая сестра Любовь Алексеевна Кубанкова; |
Н. СТАВИЦКАЯ